Местный фольклор и щучий жор в течении 10-15 минут, дальше – как отрезало.
Стояла жара, и рыба не брала. Но вскоре солнце погасло, коряжистую ширь водохранилища зарябило, и закапал редкий дождь-грибничок. Стало прохладно – самое время для ловли. А у меня блесна, как назло, нашла какого-то ветвистого подводного монстра, который не отпускал снасть, с какой стороны не заплыви. И в это же благодатное время прохлады стоящий неподалеку Сергей вдруг начал вываживать, по всей видимости, окуня, и, скорее всего, некрупного. Это видно по его неторопливым нарочито небрежным движениям, граничащим с презрением к колючей мелюзге, которую мы уже начинали отпускать обратно. Но вдруг товарищ засуетился, его спиннинг согнулся, и на леске кругами заходила крупная рыбина. У лодки вскипел бурун, открылась широкая пасть, и из нее вылетел измочаленный окунишка.
– Бросила! Всего окуня изрезала, а не засеклась! – несется над водой негодующее, но уже на следующем забросе у Сергея взяла еще одна щука. Эта оказалась в подсачеке. Я же в это время отчаянно пытался освободить снасть от коряги. Не надеясь сдернуть блесну, уже тяну на разрыв, но плетенка 0,16 мм не рвется. Наматываю ее на комель ультра-лайта и со всей силы дергаю вверх. Снасть подается. Достаю ее и вижу на конце плетенки раздрызганный вконец и разогнутый вертлюжок. Пока я занимался сей разрушительной и непродуктивной работой, Сергей выдернул еще пару рыбин. Щука брала у него на каждом забросе. Такого выхода хищника я не видел давно. Причем хватки были на обыкновенный магазинный белый «Атом», который я порекомендовал Сергею перед выездом, помня свои удачи на предыдущей рыбалке. Цепляю этот самый «Атом», советских еще времен, и после первого же заброса в моем подсачеке также затрепыхалась щука килограмма на два. У Сергея среди его щук был экземпляр килограмма на три с гаком. Эти рыбины оказались последними. Лишь случился вялый выход небольшой щучки вдогон блесне, но, проводив обманку, хищница лишь вильнула хвостом и ушла в глубину, словно почуяв очередную смену погоды. И точно. Тучи, сыпавшие мелким дождем, разорвало, и выглянуло солнце. Воцарилась прежняя неподвижная жара, теперь уже душная от прошедшего грибного дождичка. Как я прикинул, щучий жор длился всего 10-15 минут, и за это время мы успели взять четыре щуки. Дальше – как отрезало.
Сергей не выдерживает пустого времяпровождения на жаре и выходит на берег. А мы с Ванькой, наловив некрупных красноперок и сорожек на червя и опарыша, устанавливаем живцовую «резинку», привязав ее не к грузу, а к колу, воткнутому на глубине около двух метров. Тройники с живцами в этом случае находились в полводы, не цепляясь за дно и коряги, а крупного бурелома на пути не было.
Садимся на берегу поужинать, а заодно и побеседовать и, как всегда в таких случаях, следует хватка… Закон, проверенный давно… На берегу заливается колокольчик «резинки», гнется прут-колышек, прыгает леска, «гуляя» из стороны в сторону. После подсечки из воды выпрыгивает щука и, пеня воду хвостом, трясет головой, но вскоре оказывается в подсачеке.
Игнорируя блесну, щука все же хоть изредка, но брала на живую рыбку. Живцовая ловля не первый раз выручала в дни жаркого глухолетья.
Всю ночь по палатке шелестел дождь, и утро открылось пронзительно яркое и холодное, в контраст предыдущему дню. Пришлось даже надевать куртки. Мы с Сергеем взяли по одной щуке, но самая главная удача выпала Ваньке. Он ловил с берега разнообразную мелочь, но вдруг удилище согнулось и на леске упористо заходило что-то крупное, норовя уйти в кувшинки. Пришлось помогать сынишке. Рыбина упорно не хотела подниматься наверх, но утомленная, тяжело заплескалась под берегом и тут же была подхвачена в подсачек. Это был линь за полкило весом. Экземпляр не из крупных, но для Ваньки-Шишиги – добыча редкая.
Обратно мы выходили по мелкой заросшей протоке, называемой местными людьми «болотом». По весне они дальше вышеуказанного болота и не ходят. Ставят сети прямо на мели, сплошь утыканной пеньками. Рыба здесь, в устьях ручьев и речушек, идет торопливо и густо. Не знаю, правда это или легенда страшилка, но рассказывают, что в одну весну «мочковали» местные свои сети, не боясь рыбнадзора, поскольку мелковато здесь катеру под мотором, но зашел якобы сюда водомет. И попрятались, было, местные, залегли в камышах, а служивые вроде как для острастки и испуга из «калашникова» дали очередь, а та ушла, как бывает, рикошетом от воды в те самые камыши, где селяне залегли. Так, мол, прямо в лоб и залепили случаем одному. Может, и сказка это, но так рассказывают… Работы в окрестных деревнях нет, от реки кормятся люди, «бичуют» вынужденно, оттого и фольклор свой в Богом забытом уголке земли российской…
Александр Токарев
