Маргиналы современного российского общества живут одним днем…
Вызолотились березняки, заалели клены, и упал рыжий лист на неподвижную студеную воду, синюю от такого же синего неба, холодного даже на вид. По утрам трава седеет от ломкого инея, но с разгоревшимся солнцем оттаивает и покрывается слезной россыпью.
Нынешние годы не торопливы на зиму. Вот только что поутру все окостенело в морозистой дымке, и ты уже предполагаешь, как вдруг завтра схватятся тиховодья тонким вначале ледком. И с азартным нетерпением начинаешь перебирать зимние снасти и обмундирование. Но придет день, и повторится все сначала: утренник ледяной в седом инее, замерзшая вода в старой бочке, забросанной палым листом, и … теплый, почти летний день.
Утром был на пригородной речке. Цедил в одиночестве воду испытанными колебалками и воблерами. На одном забросе и подмотке вдруг остановилась леска, и воблер стал тяжелее многократно. Показалось, что зацепил тройниками травяную гриву, но трава пошла в сторону, и вскоре на леске упруго задергался щуренок, вполне приличный для небольшой реки. После этого, сколько ни хлестал воду самыми разнообразными приманками, хваток не было. Видимо, причина редких щучьих выходов – малочисленность в этих местах пусть и не крупной щучки. Опять я прихожу к местам, где били током. По твердым дорогам сухих пока лугов добраться до воды нетрудно любому автомобилю. А где есть подъезды к воде – выбьют все живое!.. Маргиналы современного российского общества живут одним днем… Недавно мне позвонил читатель вышедшей моей новой книги «Прогулки с Лешим». Представился Сергеем. После приятных любому автору теплых слов предложил встретиться и, может быть, вместе порыбачить. Но по поводу знакомых с детства мне мест на Большой Кокшаге сказал просто: мертвая река. Он поднимался на своей моторной лодке от Старожильска аж до Маркитана – все было выбито… Чистейшая и красивейшая река приволжья, когда-то богатая самой разнообразной и красивой рыбой, сейчас просто проточный водоем с чикой-верховкой, уклейкой и сорожкой в лучшем случае – с ладонь. А еще год-два назад я ловил здесь на «кольцовку» неплохих лещей. Единственная надежда, что с ледоставом все же придет с низу он, крутобокий и золотой матерый лещ, поскольку природа не терпит пустоты, и по мартовскому льду здесь случается иногда попасть на лещовую жировку. Только лед спасает рыбу от двуногих хищников. А пока служит красивая и мертвая река для пьяных гульбищ с барбекю и бабами, в идеале – для туристического сплава и пейзажных фотосъемок. Как пример, – великолепная поляна на месте бывшего лесоучастка Сабанаково, ставшая мертвой зоной из-за пустой реки. Случается, и некоторые «спортсмены» не отстают. Нередко можно видеть фото, в частности – в Интернете, на которых сытые снобы с дорогими продвинутыми снастями вальяжно позируют на фоне груды щук и судаков. Наверное, деревенский дедок, живущий у воды и вынужденный покупать в сельмаге путассу, за всю свою прошедшую жизнь не выловил парой-другой сеток столько рыбы… Он, старик, на своей родной реке никогда не перекроет нерестилища наглухо километрами сетей, как договорники. По крайней мере, они так делали еще совсем недавно. А возьмет столько, сколько в еду требуется, и не выльет в воду отраву, тоннами выливающуюся в реки с предприятий и судов, особенно под лед. Он не будет дергать на удочку, как некоторые рыболовы, по сотне-другой мелких рыбешек, еще не отнерестившихся, а возьмет немного товарной рыбы на жареху. Вот только все равно он преступник, браконьер! – завопят богатенькие на катере, волочащие за собой «троллингом» с десяток приманок… А деду хоть бы бумажку какую, лицензию дать, чтобы на старости лет не переступать закон и не пробавляться ржавой магазинной мойвой. Соблюдая те же сроки и нормы вылова, он своей сетешкой принесет урона не больше рыболова-любителя или спортсмена.
В нынешней России люди могут без зазрения совести гадить там, где живут, бросая мусор на улицах, захламляя берега красивых рек и озер, выбивая электротоком все живое, что еще осталось. И уже не первый раз я слышу, что током бьют не бомжи и безработные, а люди вполне обеспеченные, часто начальники, для которых ничего не стоит купить в магазине любую деликатесную рыбу. Для удовольствия бьют, а на их век, мол, хватит… Вот такая она мёртвая зона.
Александр Токарев
