Эта история случилась на озере Большой Мартын, в один из очень жарких и душных дней, когда воздух, кажется, загустел, стал раскалённым и неподвижным. И так длилось с неделю, если не больше. Это в конечном итоге должно было к чему-то привести. Такие периоды полного безветрия и аномальной жары обычно кончаются ураганами и наводнениями. Но в тот день на озере всё вышло иначе. По крайней мере, на этом озере. А потом слышал, что ураган валил лес где-то в районе реки Илеть и дальше к посёлку Красногорскому. Но – всё по порядку.
С утра мы с Пашкой ловили окуней
Он таскал краснопёрых и колючих «матросов» с плота, а я ловил окуней неподалёку с лодки. Лодка мне нужна была ещё для того, чтобы время от времени проверять жерлицы, выставленные по краю полосы кувшинок, которая протянулась по самой середине озера, начиная от пепелищ бывших зимовий и землянок на чистой открытой поляне, и, заканчивая «загогулиной» из кувшинок в сторону противоположного берега, где вообщё всё заросло травой. Я поставил жерлицы-рогульки напротив соснового бугра, где мы с Пашкой устроили стоянку с палаткой.
Несмотря на жару, на жерлицы всё же попадались щуки, но брали они только рано утром или ночью. Поэтому спать особенно не приходилось. Ночи светлые и я иногда выходил на воду и проверял жерлицы. Особенно тянуло на воду, когда чуть примешь с устатку у костерка в ночной прохладе да под свежую ушицу из окуней. А на озере уже утренний туман ползёт по тихой воде. Всплескивает где-то окунёк, вышедший на поверхность подобрать поденку. А вот уже целая стая окуней забулькала где-то рядом. В сосновых борах отдаётся тихий голос кукушки. На востоке уже видна светлая полоса. Скоро рассвет.
Подплываю к полосе кувшинок, по кромке которых видны силуэты шестов с висящими на них рогульками жерлиц. Нет, на этой видно, что рогатка косо висит по направлению туго натянутой лески, уходящей в лопушник кувшинок. Берусь за леску, и сразу вскипает вода в кувшинках, вскидывается над ними щука, тряся головой и раскрывая жабры. Так щуки выбивают блесну в своих знаменитых свечках. Но здесь ей это не поможет. Она сидит на финском крючке, с которого щуки не сходят (подробно о финском крючке).
Вскоре щука была уже на кукане. А там и ещё одна попалась. Всё… Больше брать не будет. Над лесом уже алеет краешек солнца. Впереди – новый жаркий день. Плыву к берегу, раздуваю костёр, ставлю котелок на огонь. Надо попить крепкого чаю. Пашку не стал будить. Пусть отсыпается. Поспать он любит. Тем более приняли поздно вечером немножко «с устатку». Не заметил, как и сам задремал у костра, даже после крепкого чая. Комаров нет, от жары куда-то спрятались. Чего ж не поспать?
Проснулся, когда солнце было уже высоко. Пашка тоже вылез из палатки.
– Ну, чего, Паха, порыбачим? – интересуюсь, хотя вижу, что он ещё не проснулся. Какой-то измятый.
– Не… Жарко на воде. Я лучше картоху с тушёнкой приготовлю. Уху съели.
– Лады, давай. А я на воду.
Беру с собой спиннинг и блёсны-колебалки «Атом» и медные «Юбилейные». Там под лопушником кувшинок нередко стоит щука и хватает тёмные колебалки даже днём.
Сижу в лодке на самой жаре. И вдруг вижу, что над поляной на том берегу закачались сосны, словно их гнула страшная сила. По сторонам сосны стояли спокойно, не шелохнувшись. Только на узком участке творилось что-то странное. Затем на воду легла синяя полоса и быстро пошла ко мне. Я уже грёб вёслами, словно «Вихрь-30» поднимая буруны. Но это не помогло. Синяя полоса уже рядом. А там почему-то закончился воздух в лёгких. Я не мог дышать. Вокруг заплясали почему-то вертикальные волны, и моя лодка поднялась в воздух. Её закачало, и тут же лодка упала вниз со звонким шлепком по воде плоским днищем. Синяя полоса ушла в сторону северной стороны, и там тоже закачались сосны. Что это было? Смерч? Но столба, идущего в небо, не было.
Я подплыл к берегу и спросил Пашку, видел он что-нибудь? Он ответил, что не видел, всё было как обычно. Но при этом глаза у него были красными, словно у водяной крысы. И я понял, что товарищ, готовя картоху с тушёнкой, приложился к бутылке. Опохмелился, то есть, слушая по приёмнику свою любимую «Voyage voyage» в исполнении Клоди Фритш-Мантро. Что ему смерчи и ураганы теперь?
Вот так я поднялся в небо на лодке, правда, невысоко и недолго. Но об этом не жалею. В лодке мне привычнее на воде…
Александр Токарев
