Первый лёд дал мне в этот день 4 щуки. А у друзей ящики были набиты окунями…
Каждый год рыболовы дожидаются – не могут дождаться первого льда. Казалось бы, чего здесь такого особенного: ну, замерзла вода поверху от низкой температуры… Так рассуждают педанты ученые и компьютерные домоседы-ботаники. Ты выйди в румяный морозный день, нюхни вкусный воздух, пахнущий дымком, распрями пальцы, скрюченные от мыши, и возьми в руки удочку. Ей-ей мир станет лучше, по крайней мере для тебя… Зазвенит молодой ледок под ножами бура, вспыхнут солнечным золотом края лунки, и откроется загадочная черная стынь, словно сверлящий глаз из зазеркалья… Там, под звонкой бесконечностью живет иной мир. Стоит опустить туда мормышку с рубиновым мотылем, и ты соприкоснешься с ним через простую ловлю подледной рыбы, в которой мало чего от добычи речной рыбы только для еды. Слишком сложным и трудным был бы этот путь ради десятка мороженных окуней-окунишек, на грани превращения и тебя в подобный же мороженый субстрат…
Несколько дней стояли морозы за пять и десять градусов, потом была ночь и с пятнадцатью-двадцатью по Цельсию. Пора!.. Больше нет уже терпения, ждать длительных морозов. Сколько уже раз эта нетерпеливая тоска звала и манила, сколько уже раз обманывала. И мы уже были готовы ко всему, но все равно ехали к Волге.
Выехали затемно. За окнами машины чернела настоящая ночь. Но когда подъезжали к разливу Чебоксарской ГЭС, показался алый краешек зари, придавленный синей мглой хмурого еще утра. Вдали на далеких буграх и крутоярах высокого правого берега замигали огоньки Козьмодемьянска. А потом свернули мы уже к деревеньке Сенюшкино, которая раскинулась по краю крутого обрыва, ставшего после затопления волжским берегом. Приехали!..
Машину поставили во дворе у старого товарища Леонида. Встретились, пообщались и – скорее на лед. Лед… В общем-то это и следовало ожидать: морозы только-только начались и Волга встала лишь в прибрежной зоне, на мелководьях и в заливах ближних островов. А по судовому ходу еще шли баржи и теплоходы. Да и в протоках, отсюда не видных, тоже, скорее всего, льда еще не было, так как даже первая протока, широкая и тиховодная, была схвачена лишь тонким и ненадежным ледком сплошь в черных дырах-промоинах. Все это можно было разглядеть с крутояра Сенюшкино.
– Ну, чего, моржи, откроем купальный сезон, – бодрясь, ехидничает Володя, отряхивая бороду от сосулек. – Тебе, Саня, не впервой…
– Нет, спасибо, больше не хочу, сами купайтесь. Вон Рому вперед пустим. Он еще не принял крещение, пусть хлебнет волжской водички. А то, что за рыбак?..
Володя и рад. Сразу как в мультике про боцмана в тельняшке и попугая подхватил:
– Рома, а-а, Рома?..
Но Рома, кажется, не был в восторге от перспективы послужить ледовым тральщиком и поэтому жался за нами весь путь. А Володя оглядывался и нарочито укоризненно гудел:
– Эх, Рома-Рома…
Впрочем, пешня была только у меня, поэтому мне и путь открывать, как всегда… Лед хоть и тонкий, но вполне уже прочный. Местами ледовые участки были толщиной не менее пяти сантиметров. Но приходилось быть настороже: здесь на дне коряжник и старые пни догнивают. От них-то нередко и образуются дыры-промоины.
Все, дальше идти опасно. Лед трещит и прогибается. На него сразу набегает торопливая вода, а под ним – чернеет опасно глубина. К островам и протокам нам не выйти, рано. Ледостав только начинается. Но не обратно же ехать.
– Ну, чего, может быть, в коряжник махнем, направо? К острову?..
– Так мелко там, – сомневается Володя.
– Выбирать не из чего.
Посовещавшись и посомневавшись, идем к ближнему острову. Рядом с ним торчат коряги, а в заливах еще видна трава, вмороженная в лед, и осока стоит по берегам, зеленая как летом. Первые лунки показали, что у острова глубина не более полутора-двух метров. Но здесь это вполне обычная глубина. Кругом затопленные луга. Найти бы ямку…
И ямка нашлась. После двух десятков лунок по кромке бывшего леса дно вдруг стало уходить вниз. Промеры показали 2,5-5 метров. Видимо, здесь, на краю затопленного леса, был когда-то овраг.
Друзья сели в коряжнике «дёргать» окуней, а я нашёл плотвичек на глубине около 3 метров по свалу оврага. Наловив живцов, ставлю жерлицы. И вот первая хватка. Флажок вскинулся, словно огонёк на сером поле льда. Ага-а! Пошла, резво пошла! Катушка бешено закрутилась и я спешу к снасти. Подсекаю. И вот уже первая в этом году хищница бьётся на льду.
Первый лёд дал мне в этот день 4 щуки. А у друзей ящики были набиты окунями.
Александр Токарев
