Лет так эдак… Короче, давно это было. Служил я в ракетной дивизии ещё Советского Союза музыкантом военного оркестра. До «десятки» недалеко, но всё равно добираться надо лесами. А там и речка протекает. Малая, неказистая, но местами глубокая, коряжистая, вся в бурылях на перекатах и сонных водоворотах над чёрными омутами. Обратно со службы мы обычно уезжали со старшиной оркестра Толей на его «Москвиче». Со службы, надо признаться, уезжали рано. А что делать? Отправили с музыкой на разводе дежурные силы на точки и хоть спать ложись. Кто-то в домино играет, кто-то в карты. А мы в осеннее время приноровились заезжать на речку-невеличку, что по пути находится. Журчит и серебрится в сонном мареве тихого сентября, паутинками лес вокруг увешан, на лицо липнут невесомые ниточки – спутницы «бабьего лета». Речка небольшая, но летом, нет-нет, да и сядет на крючок сазан, пришедший, очевидно, с низовий, с Волги, где по осени мощные рыбины цвета бронзы ломают крючки и рвут леску «кольцовок». А то и лещ попадётся кило на два с полтиной. И на Волге такого не всегда поймаешь.
Но осенью больше мелочь ловилась, плотвички и уклейки на опарыша и хлеб. Червяком окуни интересовались, а если оставить на ночь донки – налимы садились на крючки. В те времена не очень-то было принято ловить на мотыля по открытой воде. Да и не продавали его в рыболовных магазинах в период открытой воды, по крайней мере, у нас, в провинции.
А тут зацепил я крючком какую-то корягу на дне, вытащил её на кручёной «Клинской» леске, а на чёрной и мшистой коряге – колечки мотыля. Ну, раз наживка сама в руки просится, надо насадить. И пока Толя с Генкой тягали на удочки торопливую мелочь, я успел вытащить на десяток личинок мотыля полтора десятка подлещиков, один из которых мог бы и лещом называться по нынешним меркам.
С тех пор мы на обратном пути всегда заезжали на речушку у города, но уже с мотылём. Жизнь заставила самим добывать мотыля. Пришлось изготовить сетчатый черпак, а там и процесс намывки мотыля освоить. Дело, как оказалось, несложное. Зачерпнул ила со дна, промыл его в мойке, поднял, чтобы воздухом окатило содержимое черпака, а потом обратно опустил в воду. На поверхности воды тут же кружочки личинок всплыли. Знай, собирай сетчатой «приспособой», похожей на теннисную ракетку. Это открытие иногда помогало потом во время экспериментов над страной, проводимых Гайдарами, Чубайсами и Ельциными, когда не платили зарплату. Приходилось уже намывать мотыля не только для рыбалки, но и чтобы содержать семью, раз государство перестало выполнять свои обязательства по зарплате. Правда, зимой мыть мотыля было гораздо сложнее. Главная трудность – сделать полынью размером не менее метра. И часто приходилось рубить, сверлить, пилить её, полынью, в почти метровом льду. А тут ещё, как на рыбалке, мороз за двадцать, ледяной ветер, брызги, сырость. Бр-р…
По старой памяти заехал я на днях на речку, тоже на обратном пути, только не со службы в РВСН РФ, а с осеннего сбора грибов в ближнем лесу. Удочку углепластиковую под названием «Лёгкая лиса» взял, зная, что к речке еду. И, конечно, мотыля захватил. И ведь не подвела старая рыбалка. Надёргал осенних подлещиков на мотыля. Правда, в отличие от прежних времён, претендентов среди них на звания леща не было…
